Адская кухня - Страница 54

— И у вас такое ощущение, будто вас предали.

Джоли хотела было отрицать это, но передумала и сказала:

— Да, у меня такое ощущение, будто Роджер меня предал.

Пеллэм смотрел в окно сквозь свое отражение.

— Вы слышали о пожаре в жилом доме на Тридцать шестой улице? Непосредственно перед его началом поблизости от загоревшегося дома видели людей, которые работают в строительной компании вашего мужа.

Этими словами он полностью овладел вниманием Джоли.

— Значит, вы крестоносец, пришедший отвоевывать Гроб Господень, да?

— Едва ли. Я просто хочу выяснить, кто стоит за всем этим.

— Я не думаю, что Роджер способен пойти на такое.

— Вы не думаете.

Пеллэм видел, что твердой уверенности у Джоли нет. Она поднесла бокал с шампанским к носу и принюхалась.

— Как, по вашему, я привлекательна?

— Да.

Этот ответ был искренним и не имел никакого отношения к восьми месяцам ледяного воздержания.

— Вы хотите лечь со мной в постель?

— В другое время и в другом месте — да, с огромным наслаждением.

Эти слова удовлетворили Джоли. Каким же хрупким является наше тщеславие и как беззаботно мы к нему относимся, позволяя кому попало разбивать его вдребезги!

— Скажите, за чем именно вы охотитесь, и, быть может, я смогу вам помочь.

«А может быть, она перережет мне жилы.»

— Ага, вижу, вы колеблетесь, — заметила Джоли. — Боитесь, что я передам наш разговор Роджеру. Вы полагаете я за вами шпионю?

— Не исключено.

— А мне показалось, вы не боитесь идти на риск.

— Ставки слишком высоки.

— Насколько высоки? Миллиард? Два миллиарда?

— Десять лет жизни пожилой женщины.

Джоли ответила не сразу.

— Теперь у меня не осталось никакой власти над Роджером. По крайней мере, такой, какой была раньше. — Она неопределенно кивнула в сторону веселящихся гостей, но этот жест был выстрелом из снайперской винтовки нацелен на всех брюнеток, рыжих и блондинок, присутствующих в зале. — И я ее больше не верну. На этом поле боя — в спальне, в нашем доме, — Роджер одержал полную победу. Поэтому я должна причинить ему как можно более сильную боль там, где еще могу. В его бизнесе.

— Та пожилая женщина, о которой я говорил, — продолжал Пеллэм. — Она жила в сгоревшем доме. Ее обвиняют в том, что она устроила поджог, но она к этому непричастна.

— Кажется, ее фамилия Вашингтон, — заметила Джоли. — Я читала об этом в газете. Какая-то махинация со страховкой.

Пеллэм кивнул.

— Это ваш муж сжег то здание?

Джоли задумалась, разглядывая крошечные пузырьки.

— Только не старый Роджер. Нет, тот на такое никогда бы не пошел. А что касается нового Роджера… я могу сказать о нем только то, что он превратился в совершенно чужого и незнакомого человека. Он больше совсем не разговаривает со мной. Это совсем не тот Роджер, за которого я выходила замуж. А вот что я точно могу вам сказать: он стал уезжать из дома на всю ночь — каждую неделю. Раньше Роджер никогда так не поступал — я имею в виду, не пропадал, не предупредив меня. И никогда не лгал мне по этому поводу. А сейчас кто-то звонит ему вечером, он быстро собирается и уезжает.

— Вы знаете, кто ему звонит?

— Я попробовала набрать номер последнего звонившего. Попала на юридическую контору. О такой я никогда раньше не слышала.

— Как она называется?

— «Пилсбери, Миллбанк и Хог».

Пеллэм уловил в голосе Джоли надрыв.

Она продолжала:

— Шофер отвозит Роджера на пересечение Девятой авеню и Пятидесятой улицы. Там он с кем-то встречается. Эти встречи происходят в обстановке строжайшей секретности.

— А шофера никак нельзя расспросить более подробно? — осторожно намекнул Пеллэм.

— Он и рад был бы помочь, — грустно усмехнулась Джоли, — но Роджер тщательно следит за тем, чтобы он, высадив его, сразу же уезжал.

Пеллэм записал название юридической конторы и адрес.

— Знаете, у Роджера есть и хорошие черты, — вдруг сказала Джоли. — Он жертвует деньги благотворительным организациям.

Как, говорят, и некоторые серийные убийцы. По крайней мере, те, кому требуется полное списание со счетов.

Взяв со столика бокал Пеллэма, Джоли отпила из него. Ее собственный уже был пустой.

— То, что вы только что мне рассказали, может дорого обойтись вашему мужу, — заметил Пеллэм. — Впрочем, как и вам.

— Мне?

— Я имею в виду развод. Разве вы не собираетесь получить от вашего мужа какое-то содержание, алименты?

Смех.

— Дорогой мой Джон Пеллэм, а вы ведь действительно платите налоги, признайтесь! Скажем так: я о себе позаботилась. Что бы ни произошло с Роджером, меня в финансовом плане это никак не затронет.

Пеллэм посмотрел на ее упругую, загорелую кожу. Восемь месяцев. Чертовски долгий срок.

— Выпьем за другое время и другое место, — сказала Джоли, поднимая бокал.

Пеллэм постоял у окна, глядя на ярко освещенные здания Манхэттена, затем шагнул к двери; а за стеклом его ангел также развернулся и, опустив призрачные руки, растаял в ночной темноте над городом.

Пламя взлетает вниз, а не вверх.

Пламя поднимается, а не опускается.

Сынок долго смотрел на план города.

Пожар в госпитале получился хорошим, но не отличным. Поблизости от места возгорания оказалось слишком много бдительных добропорядочных граждан. Слишком много полицейских, слишком много пожарных. Повсюду сующих свой нос. Готовых позвонить в службу спасения. Готовых направить на огонь пену двуокиси углерода из огнетушителей.

Все отнеслись к пожару слишком серьезно, мать их.